«Цифровой след»: как в России меняется онлайн-образование

Эксперты уверены: будущее онлайн-образования – в использовании цифровых следов и паттернов. Это позволит создавать индивидуальные образовательные траектории и персонифицировать учебный процесс, что поможет сделать выпускников более востребованными и успешными, сообщает ТАСС.

Пандемия почти не виновата

Согласно данным международных экспертов, рынок онлайн-образования растёт гораздо более высокими темпами, чем ожидалось. Так, по подсчетам аналитической компании HolonIQ, объём мирового рынка онлайн-дипломов к 2025 году увеличится вдвое – до 74 млрд долларов, а рынок массовых открытых онлайн-курсов будет расти в среднем на 40% ежегодно до 2024 года. Причины такой динамики кроются не только и не столько в пандемии коронавируса. Она лишь стала дополнительным стимулом для отдельных организаций внедрить цифровые продукты в свою деятельность.

– Причина в корректировке спроса на высшее образование в связи с новыми запросами поколения Z и миллениалов на гибкие подходы к получению высшего образования и краткосрочные практико-ориентированные курсы, позволяющие начать быструю карьеру, – считает ректор Тольяттинского государственного университета (ТГУ) Михаил Криштал.

Общемировые тренды в онлайн-образовании в каждой стране сочетаются с локальными особенностями демографического, экономического, культурного плана, и Россия здесь не исключение. Развитие высшего образования вообще, помимо собственно образовательных, решает в нашей стране и такие задачи, как социализация молодёжи, обеспечение кадрами экономики регионов, сокращение оттока студентов из регионов в столичные города и т. д.

Высшее образование онлайн до недавнего времени в основном рассматривали как синоним заочного дистанционного, при этом имея в виду, что оно по определению хуже, чем очное, и необходимо только там, куда не дотягивается высшее очное. Стереотипное восприятие дистанта сводится к некоему набору текстовых и мультимедийных материалов, пересылаемых по электронной почте или в мессенджерах. Перевод традиционных лекций в формат видеоконференции даже с возможностью видеть глаза каждого студента не спасает ситуацию. По сути, это сводится к имитации очного обучения, а имитация всегда хуже оригинала.

Современные технологии меняют такое восприятие. В том числе благодаря тому, что онлайн позволяет привлекать не только абитуриентов из различных точек страны или зарубежья без их физического присутствия в аудитории, но и ведущих ученых и преподавателей.

Большие данные и цифровые следы

Система получения высшего образования онлайн должна включать целую инфраструктуру производства электронного контента и сопровождения учебного процесса, – уверен Криштал. – Кроме собственных курсов необходимы также механизмы интеграции внешних курсов, электронных лабораторных работ, электронных библиотек. По сути, это целая экосистема, на основе которой выстраивается новая бизнес-модель и новые цифровые бизнес-процессы.

Неотъемлемой частью этой экосистемы, рассказывают в ТГУ, является использование технологий Big Data – больших данных – и работы с цифровым следом.

– Онлайн-образование, в отличие от традиционного, позволяет отслеживать цифровые следы студентов, – отмечает проректор ТГУ по цифровизации Роман Боюр. – А дальше начинается самое интересное. Если мы можем видеть всё учебное поведение студента, анализировать его, выделять шаблоны поведений, прогнозировать, создавать адаптивную систему обучения и на основе обратной связи постоянно улучшать её, то такое образование намного продуктивнее обычного. Использование больших данных на основе снимаемых цифровых следов позволяет переходить к персонализированному образованию, которое чаще всего опирается на искусственный интеллект.

Такой подход опровергает аргумент о том, что индивидуальные образовательные траектории возможны лишь в формате традиционного очного обучения.

По словам советника генерального директора АНО «Университет 20.35» Василия Третьякова, когда университет учится работать с данными, он прежде всего начинает понимать ту среду, в которой оказывается студент.

– Работая с данными, любой университет, который подходит к этому серьёзно, понимает, как улучшить эту среду, к чему нужно стремиться, чтобы студентам стало более комфортно, чтобы с большей вероятностью они достигли успеха, того, ради чего они пришли в университет, – подчеркивает Третьяков.

С этой точки зрения ряд вузов страны движется в русле международного тренда.

– Всё больше университетов США используют большие данные: они таким образом занимают большую часть рынка образовательных услуг, в отличие от тех университетов, которые дата-аналитику не используют вовсе, – считает президент и основатель DXtera Institute в США Дейл Ален (некоммерческая образовательная организация, специализируется на IT-решениях для высшего образования – прим. ТАСС). – Университеты могут стать драйверами изменений, фокусируясь на человеке. Такой опыт есть у многих университетов США и Европы: Гарвард, Южный Хэмптон, Вестерн, Открытый университет Каталонии. Я считаю, что это является отличительным трендом, именно при помощи Big Data университеты смогут увеличить число обучающихся у них студентов.

Как и зачем предсказывать поведение студента

В ТГУ эффективной площадкой для анализа и возможностей использования Big Data стал разработанный в 2015 году проект «Росдистант». Это целая экосистема цифровых сервисов дистанционного приёма, обучения и сопровождения студентов до выпуска. Обучение студентов в LMS (Learning Management System – система управления обучением – прим. ТАСС) сопровождается снятием цифрового следа студентов в соответствии с международным стандартом xAPI (Experience API, или Tin Can API). Каждое действие обучающегося сохраняется в специальном хранилище – LRS, Learning Record Store.

Цифровой след может использоваться для сопровождения обучения студентов, сопоставления данных о вовлечённости в учебный процесс и эффективности приложенных усилий со стороны студента, а также создания адаптивной образовательной среды и повышения качества обучения, – говорит ректор ТГУ. – Сейчас мы разрабатываем систему аналитики учебного поведения, основанную на анализе цифровых следов.

Анализ следов, оставляемых в цифровой среде, помогает приблизиться к тому, чтобы распознать когнитивные паттерны студентов, добавляет Роман Боюр.

– А дальше строить поверх эти паттернов систему предиктивной аналитики и подлинно адаптивную систему обучения. В этом гигантский потенциал современного онлайн-образования, – утверждает он.

Основная сложность в отслеживании цифровых следов заключается в огромном количестве их источников и способов сбора, продолжает проректор ТГУ.

– Провайдеры сервисов не особо стремятся этим цифровым следом делиться, поскольку понимание своих пользователей – это их конкурентное преимущество, – поясняет Боюр. – Но сейчас становятся критично важными единые принципы и стандарты того, как этот след нужно снимать и как его нужно отдавать. Идея стандартизации взаимодействия самых разнообразных сервисов витает в воздухе, и для образования это очень актуально.

Контроль цифровой среды вне собственно учебной на сегодняшний день находится за пределами возможностей вузов.

– Анализ этого содержания действительно трудный, потому что мы не контролируем ту цифровую среду, в которой это всё происходит, – поддерживает коллегу Третьяков. – Мы сегодня к этому идём, стараемся понять, что на самом деле переживает, что делает обучающийся, чем он мотивирован, какие цели преследует. Это выходит далеко за рамки формального образовательного процесса.

– Будущее за единообразными способами снятия, накопления и анализа цифрового следа, – убежден проректор ТГУ. – Если удастся этого добиться, мы все приблизимся к самой главной цели – видеть, насколько наши усилия по образованию приближают человека к его задаче – успешности.

Сила в единстве

Одним из вариантов решений вопроса может стать работа внутри консорциума «Цифровые университеты». Он был образован в декабре 2020 года. Инициатор создания и организатор его работы – ТГУ. В настоящий момент в консорциум входит 41 организация, включая 28 вузов, десять индустриальных партнёров, онлайн-библиотеки и Университетский консорциум исследователей больших данных.

Мы хотим сделать набор стандартов, по которым все цифровые сервисы для вузов будут взаимодействовать друг с другом, – говорит Боюр. – В идеале через несколько лет мы получим ситуацию, при которой разработчик, сделав одно маленькое приложение, сразу получает рынок всех вузов и студентов страны. Это может привести к взрывообразному росту рынка IT-решений для высшего образования.

Игроками этого рынка смогут стать IT-компании, вузы и даже студенты, считает проректор по цифровой трансформации МФТИ Дмитрий Корэ.

– Когда мы перейдем на единую платформу и будем там создавать все сервисы, то те вузы, у которых есть уникальные решения, смогут их как сервис через платформу предлагать, например, на коммерческой основе, другим вузам, – отмечает Корэ. – И поскольку это будет доступно всем, именно количество скачиваний и будет определять востребованность этого сервиса и влиять на его качество. И самое важное – это смогут делать студенты. Многие из них пишут небольшие программные продукты, улучшающие жизнь, которые «умирают» с их уходом из вуза. Но если мы дадим разработчикам возможность разместить свои продукты на платформе по единым правилам, то эти продукты потом могут войти в общую экосистему. И кто сказал, что из них потом не может вырасти стартап или своя IT-компания?

Эксперты считают, что появление возможности цифровой интеграции приведёт к трансформации рынка образования, как это произошло, например, с рынком аренды жилья или заказа такси.

По мнению Романа Боюра, лет через 10–15 крупные интеграторы будут продавать не просто набор курсов, а подписку на определённый уровень компетенций:

– Как только что-то меняется, выходит новая версия, мне несут новый курс в рамках подписки. Когда появятся такого рода услуги, всё традиционное образование будет сломано. Причём университеты никуда не денутся, будут работать, как и раньше, точно так же, как таксисты продолжают водить машины. Просто платить за образование будут не им.